Если народ хранит свои традиции

ТАНУСИ

Название Тануси происходит от «Тад-нуси»: «тад» - верхний, «нуси» - название этой местности (может быть, связанное с титулом «нуцал»).

У въезда  в Тануси находился  большой камень треугольной формы с отверстием. По рассказам местных жителей, это подпятник каменных ворот, су¬ществовавших во времена легендарного доисламского правителя Аварии — Сураката. Таких ворот было трое. Все они вели в замок, который существовал на месте нынешнего Тануси и был резиденцией Сураката.

В Суракатской крепости в Тануси не было своего источника, и вода доставлялась туда из родников мест¬ности Гортльнуси посредством какого-то устройства. Тем не менее, укрепление это было многолюдно: по преда¬нию, по сигналу тревоги выступал конный отряд, где только на конях белой масти было сто всадников.

Согласно легенде, от ворот замка Тануси до сторо¬жевого поста на горе Акара (перед Хунзахом) была на¬тянута железная цепь. Если с поста в замок или обратно надо было передать сигнал, сообщение или вызов, цепь быстро натягивалась (у обоих ее концов дежурили лю¬ди). Это служило сигналом для дежурившего у проти¬воположного конца цепи.
Подданные Сураката, жившие в окрестностях его ре¬зиденции, были христианами, язычниками или иудеями. Жители  Тануси были   христианами.

Еще одно танусинское предание: то ли во времена Сураката, то ли позже хунзахцы воевали с андийцами. Один из хунзахских ханов, Ахса Гимин, никак не мог подобраться к с. Гагатль в верхней части андийской котловины. Тогда он решил вечером в одиночку проб¬раться в селение. Заметив огонь в одном из домов, Ахса Гимин направился туда. В доме жила некая вдова. Она угостила «путника» кашей: он, вероятно, внушил ей до¬верие. А когда Ахса Гимин спросил, где находится более удобный подход к Гагатлю, вдова сама проводила его и показала это место.

Отряд хана ворвался в Гагатль. Андийцы не ждали врагов с этой стороны: их воины спокойно спали на по¬ляне. Все они были перебиты людьми Ахса Гимина, ко¬торый таким образом завладел Гагатлем.

Гибель величия Тануси здешние предания связывают с проникновением во владения Сураката арабов. Аварцы оказывали пришельцам упорное сопротивление, и по¬пытки арабов захватить Тануси оканчивались ничем.

Тогда арабы прибегли к хитрости. Перед боем они приготовили отравленную пищу и разложили ее в своем лагере. Завязав бой с войском Сураката, арабы притвор¬но обратились в бегство, бросив лагерь. Воины Сура¬ката, увидев готовую к употреблению пищу, не удержа¬лись от соблазна подкрепиться. Большинство из них умерли. Силы аварцев резко уменьшились, и арабы смогли захватить Тануси — столицу Сураката.

Данная легенда опять-таки основана на «бродячем сюжете»: ее можно услышать и в других местах Даге¬стана. Маловероятно, что она излагает исторический факт: скорее, здесь отражена народная оценка арабских завоевателей как противника опасного не столько си¬лой, сколько коварством.

Из рассказов о последних доисламских ханах Аварии стало известно, что сына Сураката звали Баяр-Абасом. Когда арабы одолели Аварию, он бежал в Гру¬зию, набрал там войско, напал на арабов и истребил их. Так с переменным успехом борьба длилась в течение сорока лет, пока мусульмане в конце концов не взяли верх. В это время прекратила свое существование дина¬стия Сураката на аварском престоле.

Что касается Тануси, то здесь при введении ислама применялось принуждение, что побудило многих жите¬лей покинуть столицу, и с тех пор она навсегда превра¬тилась в обычный маленький аул.

Тануси, впрочем, продолжал принимать участие в политической жизни ханства. По преданию, танусинские нукеры считались лучшими у аварского хана. Поз¬же они служили наибу Шамиля - Магоме.

В сословном отношении жители Тануси делились на узденей, лагов и людей из ханского рода. Между про¬чим, среди тухумов Тануси уцелели прямые потомки Су¬раката— тухумы Кудияв-Малачила и Кулалчаги. Одна¬ко они  не были достаточно влиятельными.

Между жителями Тануси и унцукульцами порой про¬исходили стычки из-за земли. По этой причине танусинцы выставляли дозорных на холме Сигнала «Ахул Кин-са», на горе Арак-меэр. Оттуда дозорные подавали знак в случае угрозы со стороны унцукульцев. Кстати, в од¬ной из таких стычек был ранен Гамзат-бек.

Впрочем, для Тануси более опасным оказались дру¬гие враги: при царе, наряду со взиманием «солдатского налога», у танусинцев была отобрана часть земель и пе¬редана потомкам аварского хана, находившимся на го¬сударственной   службе.

В Тануси сохранились традиционные общинные фор¬мы управления: исполнительная власть находилась в ру¬ках бегаула, при нем были трое - чухби, дибир и магуш. Названные лица, кроме последнего, имели печати, счи¬тавшиеся должностными атрибутами. В случае спора стороны договаривались о способе его решения: если по адату, то шли к чухби, если по шариату - к дибиру. В важных случаях созывались сельские собрания, о месте и времени проведения которых оповещал магуш. Участниками этих собраний могли быть все мужчины ау¬ла, женщины не принимали в них участия. Каждый участ¬ник имел равное право голоса, но при этом большим ве¬сом обладали   голоса   стариков.

Любопытны некоторые адаты Тануси. Так, в случае, если умирал молодой человек, танусинцы не въезжали в аул верхом, а входили только пешком.

Если жена уходила от мужа, то чухби возвращали ее обратно до формального расторжения брака, инициа¬тором которого имел право быть только муж.

ХАРАХИ

Два предания о происхожде¬нии с. Харахи.

Вот первое из них. Раньше с. Харахи называлось «Квекада». По соседству в местности Изулалинал был другой аул. Между аулами существовала вражда из-за полей и пастбищных земель. Эта вражда еще более обострилась после того, как жители Изулалинала при¬няли ислам: теперь они рассматривали соседей как языч¬ников, к которым единственно правильным отношением со своей стороны считали войну, и были убеждены, что между ними невозможны никакие формы соглашений. Борьба между соседними аулами длилась очень долго, и изнуренные квекадинцы, наконец, решили одолеть врага хитростью. Они направили по дороге, проходящей мимо аула Изулалинал, своего посланца с ослом, навь¬юченным мешками с орехами. Когда посланец проходил по местности Изулалинал, орехи якобы нечаянно рас¬сыпались и покатились по склонам. Наблюдавшие за путником изулалинальцы не выдержали и бросились со¬бирать орехи. Этого только и ждали квекадинцы, нахо¬дившиеся в засаде. Они ринулись в опустевший Изула¬линал и захватили его. С того времени с. Харахи владе¬ет землями, на которых оно расположено.

Согласно другому преданию, прежде вместо с. Харахи тоже было два небольших поселения в местностях Койкада и Шулатута, а  на месте нынешнего с. Харахи были небольшие хутора.

Эти аулы, по преданию, враждовали между собой, койкадинцы нападали на шулатутинцев, но не могли их одолеть. Наконец, койкадинцы решили применить хитрость: рассыпали со скалы яблоки. Шулатутинцы бросились собирать их. Тут-то койкадинцы и напали на шулатутинцев и одолели их. После этого оба аула были объединены в один. Это и есть современный Харахи.

Как видно, в основе обеих легенд лежит один и тот же сюжет (обман врага с помощью рассыпаемой «при¬манки»), который можно встретить также в фольклоре других частей Дагестана.

Харахинцы не считали се¬бя подданными хунзахских ханов, но ханы не прекращали попыток подчинить себе Харахи. В результате жизнь харахинцев в период существования ханства бы¬ла очень неспокойной: за пределы селения люди вынуж¬дены были выходить вооруженными. Хан и его люди не оставляли аул в покое: захватывали быков, лошадей.
И Харахи, и Орота, и другие мушулинские аулы про¬тивостояли ханским притязаниям. Все эти аулы объеди¬нились в Нака-Хнндал. Нака-хиндальцы называли хунзахцев «маарулал», причем это название сохранилось за ними поныне, хотя ослабел его первоначальный смысл чего-то противостоящего — Нака-Хиндалал.

В связи с такой расстановкой сил любопытно быто¬вание в Харахи легенды, связанной с войной между аварским ханом и с. Орота. В Харахи до сих пор мух, роящихся над мусором, называют «хундрил тут» — бук¬вально «хунзахские мухи»: название появилось после поражения ханского войска под Оротой, когда был убит и военачальник Иса.

Несмотря ни на что, харахинцы все же были обло¬жены магалой в пользу хунзахских ханов. Магала эта считалась платой за пользование харахинцами пастби¬щем около Тукита и сенокосами в местности Хартли.

Хан сумел захватить также принадлежавшие им плодо¬родные земли «Теледа наха» между Харахи и Тлайлухом. Эти земли потом перешли в руки Чупановых, а за¬тем— Алиханова и Карашиева.

Население Харахи произошло от трех тухумов. Оно делилось на узденей и лагов (последние составляли меньшинство). Постоянная исполнительная власть в Ха¬рахи находилась в руках бегаула, при котором было три чухби. Функции их совпадали с функциями аналогичных должностных лиц в других селениях Аварии. Отличие было лишь в том, что каждый харахинский чухби имел своего исполнителя («эл»).

Интересны некоторые харахинские адаты. Например, при появлении всходов мужчинам не разрешалось ходить на поля. Считалось, что мужчина может «сглазить» урожай. Поэтому в поле в это время могли быть только женщины.

Своеобразный обычай был связан у харахинцев с праздником первой борозды («Оцбаем»). Устройство праздника официально поручалось джамаатом одному лицу. Однако если у кого-либо в этот день рождался сын, то новоявленный отец также должен был участво¬вать в организации празднования «Оцбая».

Наибом над харахинцами при Шамиле был Маго¬мед-Амин из Харахи. Он чинил много насилий над сель¬чанами. Шамиль сместил его и на его место назначил Шейх-ул-ислама из с. Орота. Последний был учителем сына шамилевского казначея Хаджияу Оротинского. Муфтием в Харахи был Дибир-Дада. В Харахи в доме наиба Магомед-Амина несколько месяцев жил в качест¬ве муталима сын Шамиля Магомед-Шафи.

ГОНОХ

Название аула обусловлено его расположением: он лежит между двумя возвышенностями (по-аварски — «гoxl»), отсюда Гонох («Гъонохь»).

На возвышенности «Хабал гoxl» когда-то была кре¬пость, которую соорудили немусульмане. Сохранилось и доисламское кладбище. Бытует легенда, что на этом кладбище вблизи остатков крепости некогда нашли зо¬лотой   серп   и   железный   меч.

По какой-то причине крепость была оставлена, и обитатели ее перебрались в поселение, которое они основали близ места нынешнего  Гоноха.

Есть предположения, что люди эти были то ли грузинами, то ли евреями. Во всяком случае, при разборе стен в этих развалинах был найден обломок плиты из мягкого белого камня с надписью, сделанной неизвестным алфавитом.

Кроме того, рассказывают, что в этих развалинах находили кувшины и якобы один из них был с монетами и золотом. Нашли также кольца, браслеты, серьги и кресты.

Жители Гоноха делились на узденей и лагов. В свое время они платили хану магалу. Между жителями Го¬ноха и Ободы в прошлом происходили ссоры из-за паст¬бища «Бахьинлъар».

БАТЛАИЧ

По преданию, до ислама в Батлаиче жили грузины, исповедо¬вавшие христианство. Аул входил в хунзахское владение.
Где именно располагалось селение в то время - в точности неизвестно. Между прочим, были найдены кувшин с человеческими черепами и кре¬сты. Возможно, там был прежний Батлаич. Батлаич, как и другие аулы, оказал упорное сопро¬тивление исламу и, по преданию, боролся против арабов в течение двенадцати лет. Наконец, после жестоких боев арабы захватили Батлаич, перебили половину жителей и подчинили оставшихся своему ставленнику Амир-Ахмеду. Между тем на горе Акару-меэр все еще держался сын Сураката. Через год аварцы восстали против ара¬бов, и житель Батлаича из рода Кизамил-Омар убил Амир-Ахмеда в местности Карчик, в четырех километрах от Батлаича. (Позже труп наместника был перевезен в Хунзах и похоронен в месте «Самилазул xlop».) Пос¬ле избавления от арабского наместника аварцы смогли вернуться к прежней жизни.

По преданию, когда арабы бились с батлаичцами, в арабский лагерь явился некий Нусил-бетер, руково¬дивший боем из с. Кудали. Он предложил Абумуслиму свои услуги с целью помочь завоевать Батлаич, но попросил за это права обложить батлаичцев данью: по мерке зерна с каждого двора. Абумуслим согласился, и Батлаич был захвачен. Дань же эта, по преданию, взималась   очень   долго.

Затем из-за права взимания   налога   с   батлаичцев шла борьба между аварским ханом и андийцами. В кон¬це концов, Батлаич подпал под влияние хана. Сельчане были обязаны участвовать в набегах и войнах, которые вел хан. Хатилав и Умарилав стояли во главе сельчан.

По-видимому, в этот период население Батлаича по своему происхождению было довольно пестрым, судя по названиям тухумов, среди которых были и «черкесы», и «цыгане», и «катаки», и «калчи» и др. Среди них, между прочим, был и тухум «Иваны» из Грузии.

Жители Батлаича делились на узденей и лагов, при¬чем число последних было необычайно большим. Глав¬ными занятиями батлаичцев были скотоводство и земле¬делие. Овцы здесь очень быстро прибавляли в весе; су¬ществовала даже пословица о том, что «батлаичское мясо   без   костей».

Ханы взимали магалу с Батлаича. Иногда эта магала сильно увеличивалась, тогда жители выражали резкий протест.
При рождении ханского сына полагалось делать по¬дарки как скотом, так и землей. Под этим предлогом хан вынудил батлаичцев «подарить» ему пастбища и се¬нокосы в местности Чина-меэр, где находятся развалины старого аула, а также пастбища и сенокосы «Т1адул xlap» в местности между Гиничутлем и Батлаичем.

Из Батлаича лаги ходили обрабатывать пахотные земли хана в местности Гьала и Ханасул кули, располо¬женные в трех километрах от Батлаича.

Влияние ханской власти чувствовалось в Батлаиче сильнее, чем во многих других аулах. Так, хан назначал здесь и бегаула и четырех чухи (местное название чухби). Основным юридическим кодексом в ауле были ханские законы.

Интересно, что, когда Хаджи-Мурад был в ссоре с Шамилем, он, намереваясь воевать против имама, соб¬рал около пятисот всадников с Аварского ханства имен¬но в Батлаиче.

Жители Батлаича были в основном в дружеских от¬ношениях с соседними обществами. Однако порой обо¬стрялись отношения с ахвахскими аулами (Тукита, Meстерух), а также с кородинцами, куядинцами и гидатлинцами. Причина таких обострений заключалась в том,, что, по мнению батлаичцев, эти общества пытались незаконно захватить батлаичские земли на горе Акару-меэр.

ОРОТА

По преданию, первыми поселенцами на месте Ороты были кабардинцы и черкесы.

Эта местность была в то время очень плодородной, и урожаи злаковых были столь велики, что приезжие люди постоянно видели здесь остроконечные верхушки больших копен. Такой верх копны называется «ари»,  отсюда— «Орота».

Постепенно в это плодородное место один за другим подселялись все новые люди. Вскоре им пришлось защищаться от хунзахских ханов, которые постоянно пытались включить Харахи и Ороту в пределы своих зе¬мель. Оба эти селения, а также ряд соседних, называв¬шиеся вместе Нака-Хиндалал, заключали время от вре¬мени между собой союзы для защиты от аварских ха¬нов. Примечательно, что в Ороте также отмечается противопоставление «хиндалалов» и «магарулал» (жите¬лей Хунзаха и близких к нему аулов).

Пока аул Орота сохранял свою независимость, вокруг него было до тридцати каменных башен, боевых и наб¬людательных. 
Борьба оротинцев с аварскими ханами шла с пере¬менным успехом. Иногда ханам удавалось взыскивать с оротинцев   магалу.

Интересно, что Умма-хан, по преданию, лично про¬верял качество зерна и проса, которым оротинцы плати¬ли ему по одной мерке с хозяйства. Делалось это таким образом: хан совал кисть руки в зерно, затем вынимал ее - если на руке оказывалась пыль, он не принимал такое зерно к уплате как некачественное и плохо про¬веянное.

Оротинцы постоянно отказывались от уплаты магалы, заключали союзы с другими хиндалалами, а также койсубулинскими аулами - Игали, Унцукулем и другими, которые помогали хиндалалам в борьбе с ханами. Ак¬тивная роль Ороты в этой борьбе подтверждается и на¬личием преданий об оротинцах - противниках хана и в других аулах Нака-Хиндалал. Вот еще одно предание, подтверждающее   это.

Аварский хан назначил сборщиком дани в Нака-Хин¬далал некоего цудахарца. Побыв некоторое время в этой должности, цудахарец пришел к выводу: любым путем необходимо заставить оротинцев исправно вносить ма¬галу, тогда и другие хиндалальские аулы будут вносить ее безропотно.

Однажды,   когда   оротинцы   в   очередной   раз   отказались от выплаты, хан поселил на их землях гацалухцев, которые позже образовали аул Хиндах.

Оротинцам временами приходилось участвовать в набегах хана. Пленным, принявшим ислам, они позво¬ляли селиться в ауле, остальных же возвращали их близким   за   выкуп.

По преданию, в первой половине прошлого века за власть в ауле боролись два влиятельных сельчанина: Дибир-Гаджи и Анчилав. Победил Анчилав. Дибир-Гаджи вынужден был бежать в Грузию. Там он обратился за помощью к царскому генералу. Так или иначе, но Дибир-Гаджи вместе с отрядами царских войск появил¬ся в родных краях. Этот отряд подступил к Ороте, раз¬громив по пути Харахи, и предложил оротинцам сдать¬ся. Они отказались. Тогда отряд разгромил и сжег Оро¬ту, а Дибир-Гаджи получил чин сотника.

Когда аул был занят войсками Шамиля, имам при¬казал расправиться с родственниками Дибир-Гаджи. Истинной причиной этой расправы было предательство их родича, которого они продолжали поддерживать, внешним же предлогом была объявлена якобы совер¬шенная ими кража кувшина из мечети. Когда Шамиль выходил из оротинской мечети, один из рода Дибир-Гаджи выстрелил в него, но промахнулся, и сам был убит мюридами имама. После этого случая Шамиль не появлялся больше в Ороте.

Во время гражданской войны оротинцы сражались на стороне большевиков.

ГОЦАТЛЬ

Когда Гоцатля еще не существовало, эта земля при¬надлежала кудалинцам. От гор Гоцо, находящихся поблизости, произошло название «Гоцатль», так назвали это место первопоселенцы — три семьи кровников, вы¬селенных сюда из с. Тинди по приказу Магомед-нуцала

По другим сведениям, тиндинцы поселились здесь несколько позже — в период войны с Надир-шахом. Од¬нако это предание, возможно, отражает лишь один из этапов освоения гоцатлинской территории: во вновь ос¬нованный аул постоянно подселялись выходцы из Шотода, Гидатля. В Гоцатле существует выражение, что этот аул   семь раз разрушался и семь раз отстраивался.

По местному преданию, именно в Гоцатле укрывался во времена Кавказской войны кахетинский царевич Александр.
Власть в Гоцатле принадлежала бекам, состоявшим в родстве с нуцалами, отсюда, видимо, и прозвище беков – «нуцалчи». Наиболее известен Алискендер-бек отец второго имама Дагестана — Гамзат-бека. Гамзат-бек относился к сословию чанков. В свое время Алискендер-бек был назиром (советником) нуцала. Однако впоследствии он поссорился с Умма-ханом, подозревая последнего в причастности к гибели своего брата. По этой причине Алискендер-бек вышел из подчинения аварским ханам и вступил с ними в от¬крытую вражду.

В Гоцатле жили нуцалчи (бек и его родственники), чанки, уздени, райяты и лаги. Здесь мы видим почти все ступени феодальной сословной лестницы.

Лаги и райяты жили преимущественно в Малом Гоцатле. Обе эти группы были лично зависимы от бека, но положение райятов было несколько лучше: им бек выделял надел, в то время как лаги совершенно ничего не имели.

Алискендер-бек оставил о себе память как о беке, постоянно покушавшемся на крестьянские земли.

Бекам в Гоцатле принадлежали пахотные земли «Ботлота» и лежащие за ними участки, а также пастби¬ща - всего десять-пятнадцать гектаров.

Гоцатлинские уздени также имели свои мюльки. Бе¬ки разными способами стремились присвоить их: например, бек посылал своего раба и приказывал ему поста¬вить кол на определенном участке узденя, потом начинал доказывать, что эта земля бекская. По преданию, однажды бек поступил так с участком узденя Халал-Магомеда. Обстоятельства сложились так, что пытаться реализовать мнимое бекское право пришлось сыну и наследнику Алискендера — Айдемир-хану. На его по¬пытку отобрать участок Халал-Магомед язвительно от¬ветил: «Я бы отдал тебе мою землю, но висящее здесь ружье не разрешает. Если ты будешь настаивать, мне придется с ним посоветоваться, а тебе поспорить. И, кроме того, мы не спросили согласия моего тухума». Это предание, с одной стороны - пример не только феодального произвола, но и крестьянского отпора, за¬щиты своих прав с оружием в руках, с другой стороны — пример тухумной взаимопомощи и остатков былой верховной собственности тухума на земли всех своих чле¬нов.

Другим методом феодального захвата земли в Гоцатле были попытки беков объявить участки того или иного из умерших гоцатлинцев своей собственностью, находившейся во временном владении покойного. Вообще в Гоцатле и соседних селениях о здешних нуцалчи говорили, что они не дали спокойно умереть ни одному гоцатлинцу: постоянно старались поссорить родствен¬ников покойного при дележе наследства, чтобы урвать при этом часть для себя, а также разными способами, но с этой же самой целью ссорили между собой сельчан.

Наконец, Алискендер-бек применял и такой способ захвата: под каким-нибудь предлогом запрещал узденю пахать определенный участок, убедившись предвари¬тельно, что земля на нем хорошая. Через некоторое время бек захватывал этот участок. Крестьянина же при попытке к сопротивлению сажали в яму.

Вновь прибывшие в Гоцатль, а также недавние вы¬ходцы из Тинди и других аулов были обязаны работать на бека шесть дней в году. Уклонявшихся бек насильно заставлял работать. Бек везде расставлял своих сторо¬жей, и те, если чья-либо скотина оказывалась на бекском участке, тотчас же резали ее.

Если у женщины из лагов рождался сын, бек прода¬вал его,   а   если  дочь — оставлял.